Джон О`Фаррелл - Мужчина, который забыл свою жену
Меня по-прежнему радовали атрибуты полноценной жизни, хотя я и напоминал себе: «Перестань, это же не главное». Но всё же у меня была работа, семья; я медленно нащупывал путь к цели. Сегодня и вправду был первый день остатка моей жизни. Да, у меня по-прежнему не было прошлого, но, как и всё в современном мире, его легко отыскать в Интернете. Последние сорок восемь часов я не позволял себе заглянуть в онлайн-мемуары, но сегодня вечером, открыв свою страницу, увидел, что картина радикально изменилась. Второе письмо с просьбой написать обо мне хоть что-нибудь подействовало, и моя биография расширилась. Хотя не все подошли к делу абсолютно нейтрально, с академической строгостью и точностью, на которые я надеялся.
Джек Джозеф Нил Воган, широко известный как просто «Воган». Родился 6 мая 1971 года. Его отец, Кит Воган, служил старшим офицером в Королевских ВВС, а мать работала секретаршей. Поскольку отца часто посылали в командировки, Воган провел детство в разных частях света. Он учился в Университете Бангор, где в итоге получил 2,2 по истории, в отличие от своего приятеля Гэри Барнетта, у которого было 2,1 (и отмечены успехи в написании диссертации). Дружки играли в футбол, хотя Воган вскоре пересел на скамейку запасных, а Гэри в течение двух сезонов был самым результативным игроком и занял второе место по итогам сезона.
На первом курсе в Бангоре он познакомился со своей будущей женой, Мадлен. (ОБ ЭТОМ ПОДРОБНЕЕ, ПОЖАЛУЙСТА.) Мэдди просто класс, она настоящая MILF[7]. Отвалите все! Это моя сексуальная фантазия, а не ваша, извращенцы, хотя ей лет 35 или около того.
У Вогана и Мэдди двое детей, мальчик и девочка. В 2001 году мистер Воган начал преподавать историю в Школе Вильяма Блейка в Уэндсворте, которая позже стала «Академией Уэндл». В прошлом году его направили в научную командировку, хотя у другого учителя, претендовавшего на то же место, были гораздо лучшие результаты. Его прозвали «Ёршик-Воган», потому что он любит чистить унитазы. Он Генеральный Сортирмейстер, Ёрш и кус Максимус. Говнотёр! Говнотёр! Говнотёр! Их-ха!!!
Воган выступал с докладом на конференции в Кеттеринге, и это было ужасно скучно. Просто тоска, тоска, тоска. Бубнил и бубнил тупые, никому не интересные факты, да ещё устроил компьютерную презентацию с теми же тупыми нудными цифрами, а в конце раздал листочки всё с той же нудятиной.
Ершик-Воган нормальный мужик, потому что он не сдал нас полиции, когда мы покатались на ламе в городском зоопарке.
Мистер Воган живет недалеко от мистера Кеннета Оукса, одного из ведущих иллюзионистов Британии, члена Ордена Иллюзионистов, популярнейшего участника корпоративных мероприятий и семейных вечеринок. «Величайший мастер искусства иллюзии», — пишет о нём «Стейдж». Каждый вторник Воган играет в мини-футбол с изяществом и ловкостью пьяного страуса.
Воган живет в Южном Лондоне. День рождения у него 6 мая.
Привет, Воган, сто лет не виделись, приятель! Прости, что оставляю здесь сообщение, но Гэри сказал, ты хочешь, чтобы каждый написал что-нибудь про тебя, про твою жизнь и прочую хрень, — пытался убедить, что ты рехнулся или вроде того, но, думаю, это один из его приколов! Короче, сообщи, куда тебе писать, и я попробую что-нибудь придумать! Твоё здоровье, дружище! Карл :)
В тот вечер я ложился спать с мыслью, что прошлое остаётся в прошлом и я не в силах его изменить. Разве только удалить пассаж о том, как невыносимо скучен я был в Кеттеринге. И ещё слишком много упоминаний о том, как скверно я играю в футбол, — всё они тоже ни к чему. Да и вообще вся эта информация не стоит упоминания. Ядовитый сарказм и насмешки должны продемонстрировать симпатию и уверенность в том, что я оценю шутку? И почему, интересно, они называют Мэдди MILF, что бы это ни значило?
Позже я отыскал в Интернете значение этой аббревиатуры. Похоже, придётся кое с кем объясниться.
Глава 12
Начало 1990-х, мы с Мадлен женаты меньше года. Мэдди поехала с подружкой в Брюссель. Консьерж в отеле передал ей срочное письмо. Мэдди распечатала конверт, из которого выпала открытка с лепреконом, всё также приветственно поднимающим кружку «Гиннесса». Я представил, как она расхохоталась и, может, даже объяснила изумлённой подружке, в чём дело. Но мне она не сказала ни слова.
А несколько месяцев спустя я получил загадочную посылку. Долго распутывал непомерно длинную ленту только для того, чтобы обнаружить внутри ещё одну коробку, поменьше. Она была заполнена мягким упаковочным материалом, защищавшим роскошный подарочный футляр. Сам подарок оказался тщательно завёрнут. И лишь размотав дюжину слоёв обёрточной бумаги, я добрался, наконец, до маленького тиснёного конверта, и хотя уже понимал, что кто-то весьма изысканно подшутил надо мной, всё же не догадывался, что получу обратно всё ту же нелепую открытку, которую когда-то должен был отправить тётушке Бренде.
С тех пор сакральный символ много лет переходил из рук в руки, причём ни один из нас никогда не упоминал вслух об игре. Это превратилось в неписаное правило. Адресат не должен звонить и радостно восклицать: «Ой, опять ты за своё!» Я просто улыбался изобретательности своей партнёрши, убирал открытку подальше, выжидал некоторое время, а потом выдумывал ещё более неожиданный и хитроумный способ передать лепрекона на попечение Мэдди. Получение открытки означало, что отныне адресат обязан нести ответственность за доставку этой чертовой штуки тётушке Бренде, хотя старушка скончалась давным-давно, а по адресу, написанному на конверте, сейчас проживала семья из Бангладеш, — ответственности это не снимало, но её можно было передать другому человеку, когда тот не ожидает подвоха.
Однажды Мэдди включила свой новый компьютер, а на экране появилось фото лепрекона с предложением заглянуть в лоток принтера. В другой раз я заказал пиццу из своей любимой пиццерии, но внутри коробки оказалась открытка для тетушки Бренды, которую доставили по просьбе Мадлен. Мэдди развесила наверху чудесные чёрно-белые фотографии детей, а вернувшись домой, заметила, что в каждой рамке красуется портрет ухмыляющегося лепрекона, а сам оригинал — в отдельной рамочке, украшенный гирляндой разноцветных лампочек.
Весь комплекс воспоминаний возник мгновенно, как только в свой первый рабочий день я устроился за компьютером. Будто мозг отыскал наконец-то нужное расширение для файла. Я хотел было тут же рассказать всем вокруг о своих достижениях, но коллеги и так чувствовали себя неловко от того, что один из учителей неожиданно оказался в их мирном кабинете, и не стоило привлекать внимание ещё и к моему загадочному недомоганию.
Можно было позвонить Мэдди и порадовать её воспоминаниями о нашей интимной шутке, но, пожалуй, её это вообще доконает. В онлайн-мемуары этот факт тоже не следует добавлять. И как бы ни хотелось лелеять подобные мелочи, но пришлось напомнить себе: всё осталось в прошлом, иначе не удастся справиться с нынешней реальностью.
Первый рабочий день вдохновлял: я был полезен обществу, у меня появилась серьёзная причина просыпаться по утрам. Должность временного помощника администратора в общеобразовательной школе предоставляла гораздо больше возможностей, чем прочий жизненный опыт, известный мне прежде, — больничная койка и просмотр повторов «все звёзды в «Мистере и Миссис». Ныне я возвращался в школу, чтобы заняться своим собственным образованием, изучить учебный план, в котором я по-прежнему числился, и разобраться, в каком именно учебном заведении я работал.
Мне открыт доступ к подробной информации о тысяче учеников. Можно кликнуть на любое имя и узнать их результаты государственного теста, предметы, которые они выбрали для специализации, питаются ли они бесплатно в школьной столовой и является ли для них английский дополнительным предметом. Но доступ к данным Джейми и Дилли был закрыт, невозможно было получить сведения о жизни моих собственных детей. Сегодня моя задача состояла в том, чтобы ввести в базу данные о результатах тестирования 540 школьников. Но я всё время мысленно возвращался к тем двум, с которыми должен был встретиться сегодня вечером.
Мы договорились, что я зайду к шести и поведу сына и дочь на рождественскую ярмарку, — вроде так должен вести себя приличный «воскресный папа» после развода. Потом мы встретимся с Мэдди в пиццерии, а к концу вечера я, глядишь, вновь почувствую себя нормальным отцом. Детям рассказали о моём неврологическом недомогании, хотя, думаю, они пока не понимали степень моей амнезии. Впрочем, Мэдди была настолько любезна, что сообщила мне, как они соскучились, и предложила сначала зайти на чашку чая, поболтать немножко, а потом уже отправляться на ярмарку.
— Присмотрись к ним повнимательнее, перед тем как идти гулять, — напутствовал Гэри. — А то тебя примут за полного идиота, если там, где родителям возвращают потерявшихся детей, брякнешь, что понятия не имеешь, как они выглядят.
